Эрбат. Пленники дорог - Страница 123

123

— Кто их вам привез? То есть, простите, я хотела сказать, что возьму обе эти рубашки. Да, и приложите к ним еще вот эту, из белого батиста с мережкой, и еще ту, из бледно-желтого шелка… Они тоже очень красивые. Просто мне бы хотелось узнать, появятся ли еще у вас в продаже вещи этого мастера… как ее там? и когда именно?

— Не имею ни малейшего представления. Но буду просить молодого человека, что мне их продал, еще привезти на продажу изделия этого мастера. Они всегда пользуются немалым спросом. Но вы и сами посмотрите, какая прекрасная работа!

— То есть, он, этот молодой человек, вам уже и раньше привозил одежду на продажу? Я имею в виду изделия мастера… как там ее? а, Лианы!

— Да, зимой, ближе к весне. Это уже вторая партия. Кстати, первая партия разошлась всего за несколько дней.

Вот даже как! Ну, Вольгастр, ты и ловкач! А я то, дура, была так счастлива, что могу сделать для тебя хоть что-то приятное, когда зимой ты заглянул ко мне и попросил изготовить для него новую одежду, да еще отдельно добавил, чтоб украсила ее побогаче. Ну, я и старалась, ночи напролет сидела над шитьем, чтоб тебя порадовать, узоры новые придумывала! А тебе просто хотелось продать их подороже… Ну, и как тебя после этого называть? А меня, пустоголовую? Интересно, что ты ему еще продал? Как бы отвечая на мой незаданный вопрос, хозяин добавил:

— Из всего, что он мне привез, остались непроданными лишь эти две последние рубашки. И то случайно. Просто один господин просил их оставить для него, да так и не пришел за товаром. Остальную одежду расхватали, несмотря на высокую цену.

Да, признаюсь, не ожидала я, Вольгастр, от тебя такого! Интересно, что же ты в первый раз сюда привез на продажу? Это же все мои подарки, причем сделанные тебе от чистого сердца! Неужели тебе было мало тех денег, что я дала в последнюю нашу встречу? Или на свадьбу не хватало? Я же в те вещи, что сейчас лежат передо мной, всю свою любовь к тебе вкладывала! Вспомнилось, как я вышивала эти васильки на рубашке… Тогда я специально подбирала нитки, чтоб они в точности повторяли цвет моих глаз… Думала: посмотрит на них, меня лишний раз вспомнит! А ты… Ох, ну и дура я, какая же я дура! Перед моими глазами встало громоздкое ожерелье с рубинами на шее молодой жены Вольгастра. Так вот откуда он сумел набрать немалые деньги на эту безвкусицу! Как я понимаю, мой бывший жених продал все, что мог, лишь бы насобирать средств на свадьбу и порадовать будущую жену дорогим ожерельем. Да, оно уж стоит, скажу я вам… Надеюсь, хотя бы за одежду хорошую цену взял! — с внезапной злостью подумала я. А впрочем, все правильно: зачем ему память о бывшей невесте?

— Видите ли — начала я, постаравшись загнать ненужные сейчас мысли подальше, — видите ли… У меня к вам просьба… Не знаю даже, как и сказать… В общем, у меня для знакомого есть еще один подарок и небольшое послание — и я положила на прилавок письмо, завернутое в роскошный вышитый шарф (который я тоже достала из своих бездонных сундуков). — Ах да, я же еще не расплатилась! — и с этими словами я выложила на стол золотой империал (из тех, что я прихватила в комнате графа), при виде которого торговец вопросительно посмотрел на меня. Его можно понять: как бы дорого не стоили эти рубашки, но империал с лихвой перекрывает их стоимость. Хозяин не простак, догадывается, что такие деньги просто так не платятся. А я продолжала:

— Мне бы хотелось, чтоб эти рубашки как можно быстрее доставили во дворец Правителя моему э… другу. И еще бы я была вам очень признательна за две вещи: во-первых, пусть подарок моему знакомому красиво завернут, и доставят в самое ближайшее время. Желательно в течение получаса. И во-вторых, мне бы очень не хотелось, чтоб моя сестра, княгиня Айберте, даже случайно не узнала об этой посылке моему другу. Она о нем, о моем э… друге, даже слышать не желает, и я никак не могу понять, по какой причине…

— Да, конечно, все будет так, как пожелает прекрасная госпожа — почтительно наклонил голову хозяин. Ему все ясно, да и что ж тут непонятного: девка втайне от семьи завела с кем-то шашни, очертя голову деньгами швыряется, чтоб любовное послание ухажеру передать, а ему платит за молчание. Такие истории не редкость. К тому же если вспомнить скверный характер князя Айберте, то становится понятным, отчего родственница князя старается скрыть от его вечного недовольства своего ухажера. — А кому именно во дворце Правителя нужно доставить подарок?

— Я разве не сказала? О, простите! Церемониймейстеру двора принца Харнлонгра барону Деннеже. Но очень вас прошу, поскорей!

— Мы очень постараемся. Хотя у нас так много заказов в связи с сегодняшним праздником…

Как, разве я тебе недостаточно заплатила? Ну, мужик, тебе палец в рот не клади! Оттяпаешь всю руку! Хотя, конечно, если купец чует выгоду…

— Разумеется! — я положила перед торговцем еще одну золотую монету, но уже обычную. — Это за срочную доставку…

Не прошло и минуты, как посыльный с большим пакетом чуть ли не бегом направился во дворец, а вышла следом за ним. Спиной чувствовала: хозяин, сопровождавший меня до выхода, стоит в дверях и смотрит мне в спину. Он что, решил проследить за тем, куда я направляюсь? Если так, то тебе, мужик, я не завидую — можно и по голове получить ненароком. Вен за мной со стороны присматривает… Свернула за угол, немного прошла — нет, все хорошо, никто за мной не идет. Снова низко повязала платок и села на догнавшую меня телегу. Кивнула Вену — все в порядке, письмо ушло.

— Лия, что тебя беспокоит?

— Видишь ли, хозяин лавки вслед за мной вышел. Может, что заподозрил? Или я вела себя как-то не так?

123