Эрбат. Пленники дорог - Страница 54

— Зачем?!

— Мне кажется, ответ очевиден. На всякий случай. Ты можешь думать о нем, что твоей душе угодно, но я на твоего супруга смотрю более трезво. Вот поэтому я ссыпала в мешочек с треть имеющегося у нас золота, добавила туда же прабабкино бриллиантовое ожерелье с сережками, украшения из сапфиров и изумрудные браслеты.

— А я все голову ломала, куда у нас самые дорогие украшения делись! На своего грешила! А это все твои проделки! Да как ты осмелилась…

— Верно, мои проделки. Считай, что таким образом я отложила для себя приданое, и спрятала его в тайнике. Денег и драгоценностей у нас, тем не менее, осталось немало. Где они у нас лежат — знаешь. Оттуда я возьму себе денег на поездку, и на первое время, чтобы обустроиться в городе. Все остальное — деньги, драгоценности, а также дом, хозяйство, имущество — все твое! Будь хозяйкой в нашем доме, а уж как-нибудь устроюсь в столице. Если твой муженек не будет швыряться деньгами направо и налево, то вам, даже не работая, на безбедную жизнь хватит надолго. А то, что я припрятала, пусть так и лежит себе в тайнике. Ты можешь открыть тайник, и взять оттуда деньги только в самом крайнем случае, если не будет другого выхода. Запомни, только в самом крайнем случае! Я скажу тебе, где он находится, если ты поклянешься мне, что не расскажешь о тайнике своему разлюбезному.

— Почему ты его так не любишь?

— Потому что, в отличие от тебя знаю, что от него можно ожидать. А тайник — это моя тайна, там лежит мое приданое, или же твое спасение на самый крайний случай. Договорились?

— Хорошо. Клянусь памятью матушки, что никто, кроме нас двоих, не узнает о спрятанных деньгах. Удовлетворена? И где же тайник?

— Ты стоишь рядом с ним.

— Ну, конечно же! В старой яблоне! И как я сразу не догадалась?

Когда-то, еще в раннем детстве, я нашла в стволе одной из больших яблонь нашего сада, расположенное неподалеку от земли небольшое дупло. Снаружи оно было почти незаметно, никто, кроме меня о нем не знал и это стало для меня самой большой тайной детства. Я прятала в нем красивые бусинки, стекляшки и всякую ерунду, которую так любят маленькие девочки. Даже когда я подросла и бабушка следила за каждым моим шагом, в корне пресекая малейшее непослушание, я, набравшись храбрости и выкроив минутку, бегала к своему тайному местечку, чтоб разок перебрать хранящиеся там сокровища, положить туда найденный необычный камешек, забавную щепку или чудный корешок. Позже, став взрослой, я показала тайник сестрице, но она осталась равнодушна к моим детским секретам. Сейчас я положила туда мешочек с золотом и драгоценностями, замазала глиной отверстие, и даже приложила к замазке старую кору. Потом я побелила деревья, и сейчас, не зная точно, где находится дупло, никто не сможет найти спрятанное.

Немного позже, уже в доме, сестрица, чуть виновато глядя мне в глаза, покаялась:

— Лия, не сердись, но я вчера вечером ходила к семейке Вольгастра.

— Пресветлые Небеса, зачем?

— Ожерелье им отнесла.

— Дая, но я же тебя просила сделать это после моего отъезда!

— Ну и что из того? Сегодня, завтра — какая разница! Уж очень мне хотелось в нахальную рожу твоего бывшего посмотреть, когда я с них потребую то, что нам по закону положено. Тем более что к себе в гости они меня явно не ждали. Решили, видимо, что если мы с самого начала шум поднимать не стали, и мужа моего позавчера к себе не пустили, то сейчас никто из нас и близко к их дому не подойдет. Ага, как же! Разлетелись их мечты, как дым! Пришла к ним, а там пир горой — второй день свадьбы гуляют. Большинство гостей мне незнакомо; это со стороны молодой жены родни наехало — не сосчитать! И показалось мне, что юная супруга губки надула, на мужа не смотрит — как видно, уже поссорилось с ним, а родители твоего бывшего тоже что-то не больно веселы. Ну, подошла я к Вольгастру, положила перед ним ожерелье. Так и так, говорю, возвращаем вам то единственное, чем одарили бывшую невесту за все те годы, пока были ее женихом, и больше мы вам ничего не должны. В ответ ждем и от вас того же. Понимаю, сегодня, мол, праздник у вас, гуляйте — мешать не будем, но завтра ожидаем вас с деньгами и всем прочим.

— Дая!

— Ох, что тут началось! — продолжала сестрица, не слушая меня. — Родственники молодой жены раскричались, узнав, что старая помолвка не расторгнута. Вольгастр, нагло глядя мне в глаза, заявляет, что вы давно все миром уладили между собой и он нам ничего не должен, а я вообще не имею права вмешиваться в то, что меня не касается. Его родители вздумали было шуметь — с чего это, мол, я их позорю? Но после моей просьбы назвать имя свидетеля, подтверждающего разрыв помолвки, замолчали. Впрочем, у меня создалось такое впечатление, что они б ничуть не расстроились, если бы вдруг свадьба была признана незаконной. Молодая жена ударилась в слезы, Вольгастр кинулся ее успокаивать, что, дескать, это все вранье, и мы просто желаем с них еще разок денег содрать. И вообще, оказывается, у тебя, у девы старой, с головой не все в порядке! Он, дескать, тебя жалел все эти годы, а любить никогда не любил, просто терпел! Не знал, как расстаться. А ты прилипла к нему, как смола к одежде, не отстаешь. Услышав такое, родственники молодой жены напустились на меня чуть ли не с кулаками. А я им в ответ высказала все, что думаю про Вольгастра, про его мамашу и про всю их семейку. Разорались мы друг на друга так, что стали сбегаться люди с улицы… В общем, вчера у них на свадьбе было еще то веселье…

Да, я представляю! Даже в смягченном пересказе сестрицы чувствуется, какой там вчера был скандал. Ох, беда… Вот еще неприятности на мою голову! Так ты, Вольгастр, оказывается, не любил меня, а лишь терпел? И не знал, как от меня, смолы липучей, отвязаться? Ну, милый, ну, дорогой, ну, спасибо! Теперь буду знать, что именно ты обо мне думал все то время, пока женихом считался!