Эрбат. Пленники дорог - Страница 362

362

— А вот его, думаю, вовсе не интересует то, что имеет хоть какое-то отношение к тебе! — подала ехидный голос Гури. — Другое дело, если его интерес будет касаться настоящей женщины… — ее мурлыкающий голос стал чуть ли не призывным.

— Что-то я здесь, кроме себя, других женщин не вижу. Есть, правда, рядом одна крашеная облезлая кошка…

— Пришибу! — позеленела Гури. — Я буду не я, если не пришибу…

— Для вас обоих мои слова что, пустой звук? — Угорь начал сердиться. — Или, может, я сам с собой разговариваю? Устроили тут передо мной свару двух ошалевших кошек…Того и гляди дело до выдранных клочьев шерсти дойдет. А ну, замолчали обе! Надеюсь, я понятно выразился?

— Да…

— Уже легче. Что ж, Кисс, ты нашел себе неплохую подружку. Я, хотя и немолод, но по-прежнему являюсь ценителем женской красоты. Отказать в таком пустяке, как погашение долга, да еще столь привлекательной женщине, я никак не могу.

— Угорь, — вновь встряла Гури, — если эта грязная баба будет проситься к тебе на работу, то сразу предупреждаю: она ни на что не способна! При одном взгляде на нее клиенты разбегутся!..

— У этой девицы что, с головой не все в порядке? — спросила я Угря. — Все мысли, если и заглядывают случайно в ее голову, текут в одном направлении. Ни за что не поверю, что на ее место вы не могли отыскать хоть кого-то поумней! Хотя понимаю, отчего вы ее держите. Из жалости. Выстави такую за порог, так она через месяц в подворотне с голоду сдохнет…

— Хватит вам галдеть! — повысил голос Угорь — Кисс, хоть ты вмешайся! Развел, понимаешь, себе гарем из неуправляемых баб!..

— То есть, если я вас правильно поняла, то мы можем идти? — схватила я Кисса за руку.

— Я этого не сказал — отложил в сторону мешочек Угорь — Мы еще не все обсудили. Ох, молодость, молодость, вечно вы куда-то торопитесь… Кисс, объясни своей излишне шустрой подружке, что у нас из-за тебя большие неприятности.

— Не понимаю… — пожала я плечами.

— Она вообще безголовая — не выдержала Гури.

— Зато ты прекрасно знаешь, кого можно подставить…

— Вы обе утихните или нет? — вновь пришлось повышать голос Угрю. — Ни один вопрос толком решить не даете! Так вот, милая девушка, будет лучше, если я сам тебе кое — что поясню. Лия, твой дружок сорвал нам одно дело, которое, между прочим, уже было неплохо оплачено. Он не довел караван рабов до условленного места. Больше того: он провалил это самое дело. Впрочем, об этом ты должна знать не хуже меня. И теперь нас, как пособников заговорщиков, ищут в трех странах, в Дерибале, В Харнлонгре и в этой стране, да еще и… В общем, он нас сильно подвел. Очень сильно. И что нам теперь делать прикажешь? Неприятности идут сплошной чередой. Оттого-то мне, старому человеку, пришлось бросать налаженное дело и я чуть ли не тайком вынужден пробираться в другое место, что хоть там отыскать кров и покой…

— Вы хотите сказать, что перебираетесь жить в другую страну?

— Предположим. А потери? А разрыв связей? А оставленное имущество? А… Нет смысла перечислять мои убытки. И все из-за того, что твой дружок не справился с пустяковым заданием. С этим как разбираться будем? Отправляться в дальний путь в моем возрасте — это невыносимо! Так хочется тепла, покоя, домашнего уюта, жизни без волнений — и на тебе! Я был вынужден сорваться с насиженного места, отправляться в неизвестность, и все из-за твоего недотепы — приятеля! Как тебе это нравится?

— Кисс — не недотепа! Он прекрасный и надежный человек! А ошибки… Они случаются у всех.

— Он тоже здорово ошибся, когда на каком-то темном углу за медяшку подцепил тебя — снова не выдержала Гури.

— Дорогая Гури, это тебе, чтоб понравится мужчинам, надо раздеться чуть ли не догола и напялить на себя прозрачные тряпки. Иначе никто не клюнет. А мне это не нужно…

— А ну, хватит базара! — ударил рукой по подлокотнику кресла Угорь. Судя по всему, наша с Гури грызня ему порядком надоела. А голос у него может быть очень громким… — Гури, еще раз подашь голос без разрешения — и сразу же вылетишь отсюда. Понятно? Теперь ты… — он тяжело посмотрел на меня. — Раз ты влезла в мужской разговор и не даешь приятелю вставить ни слова… Твое желание защитить дружка я понимаю, но что ты можешь предложить взамен? Ничего! А за те ошибки, что совершил твой хахаль, у нас знаешь что бывает? И еще одно мне не нравится: ты слишком много знаешь…

— Угорь! — ахнула Гури. — Угорь! Я поняла! Она из тех, кто служит в страже, и ее специально для того подослали, чтоб она всех нас загубила на корню…

— У меня нет слов! — развела я руками. — Угорь, теперь даже я не понимаю, как вы такую набитую невесть чем дуру можете держать подле себя? Она же не головой думает, а другим местом, не буду уточнять, каким именно, но весьма удаленным от головы… Да и те редкие мысли, что изредка осеняют ее голову, умными никак не назовешь! Так, грязная пена, плавающая в наполовину высохшем пруду…

— У меня от вас обоих голова кругом идет! — рявкнул Угорь. — Сколько можно говорить, чтоб вы обе успокоились?! Что слов не понимаете?

— Угорь, я ей сейчас глаза выцарапаю!.. — не могла успокоиться Гури.

— Зато мне твои глаза, если они не накрашены в два слоя краски, долго искать придется! Совсем не видны… Но зато эти так называемые глаза расширяются лишь в том случае, если монетку увидят.

— Ах ты, стерва! — взвизгнула оскорбленная девка. — Пришибу!..

— Гури, вон! — заметно, что Угорь стал терять терпение.

— Не уйду! Вначале я ей всю морду расцарапаю! — кинулась ко мне девица.

362