Эрбат. Пленники дорог - Страница 208

208

— Не те выводы делаешь из моих слов! Просто удивляюсь: по облику ты смахиваешь на жителя нашей страны, хотя в этом я не уверена — слишком светлые волосы… Ты не из Валниена, нашего северного соседа? Но кожа для северянина смугловата… Похоже, всего в тебе намешано… Полукровка? Похоже на то. Но волосы носишь, как кочевник — туго в хвост стянул. У нас так не принято. Зачем так издеваться над своей внешностью? На мой взгляд — очень непривычно и тебе совсем не идет. Думаю, ты и сам это прекрасно знаешь. И без того далеко не красавец писаный, а с этим хвостом на голове…

Тут я впервые за весь разговор ощутила, как своими ничего не значащими словами задела в нем нечто такое, отчего он чуть не вспылил. На какую-то секунду глаза Кисса яростно сощурились, но в следующий миг он овладел собой. Э, да я, кажется, нашла у тебя, котяра, уязвимое место!

— Мне, цыпа, нравятся прически кочевников, как, впрочем, и их одежда и нравы. Что касается твоего недовольства моим видом, то на все вкусы не угодишь, тем более на твои, незыблемо — деревенские. А вот ты зачем остриглась? Мне больше нравятся женщины с красивыми длинными волосами. Неужели пыталась таким образом от меня спрятаться? Думала, я тебя не узнаю? Ай — яй — яй, как недальновидно! Стоило ли идти на такие жертвы? Тебя, цыпа, я опознаю везде и всюду! А что касается твоих волос… Не приведи того Всеблагой, увидит тебя кто из родного захолустья в этаком виде — не переживет позора! Кого в вашей деревне за плохое поведение стригут, не напомнишь? Ну, вслух такое слово называть не принято… Даже в этом милом подвале. И все же повторяю: представь на секунду что может рассказать в родном поселке увидевший тебя в таком виде односельчанин!.. Душа радуется! У меня, во всяком случае!..

— Я не остриглась, а подстриглась. И мне очень нравится, как я сейчас выгляжу — куда лучше, чем тогда, в поселке. Или как в захолустье, как ты его называешь. Моим друзьям, кстати, тоже нравится моя прическа. И стрижка мне к лицу. Так что это свое мнение… Я промолчу, куда именно ты можешь его затолкать. Да, и положа руку на сердце, хочу признаться: меньше всего в жизни меня заботят твои симпатии и привязанности!

— Цыпа, ты убиваешь меня наповал! Так естественно разыгрывать неприязнь! Артистка ты наша… Кстати, сразу спешу тебя предупредить: мне нравятся светловолосые девушки, а к темноволосым всю жизнь относился с прохладцей. Так что советую не рассчитывать на особую привязанность с моей стороны.

— Губу можешь закатать на место. Я терпеть не могу бесцветных парней, так что ты тоже не в моем вкусе!

— Ой ли? А если хорошо подумать?

— Кстати, могу порекомендовать тебе хорошего цирюльника. Берет недорого, но работает на совесть. Даже из тебя красавца сделает, хотя это непросто. И хвост твой нелепый сострижет. А главное — эти дурацкие усы сбреет. Как тебе только в голову пришло отпустить эту жуть на лице? Смотришься с ними, я тебе скажу… Глаза бы мои на тебя не смотрели!

Снова на долю секунды зло сощурились светлые глаза. И вновь непонятная то ли усмешка, то ли улыбка на тонких губах.

— Думается, цыпа, я запал в твое сердце куда глубже, чем бы тебе того хотелось!

— Ну, глупые мысли в пустой башке запретить невозможно! Слишком редко они там появляются! И запомни, наконец: ты мне не нравишься, причем не нравишься настолько, что это даже не обсуждается!

— А вот на эту тему, цыпа, я бы поговорил…

— Мне куда интересней другое. Я так и не дождалась ответа — откуда ты родом? Быстро перевел разговор на иное…

Ответить Кисс не успел. Заскрипели входные двери, послышались резкие голоса. Кто-то из имеющих немалую власть заявился в застенок, отдавая при этом команды раздраженным голосом. Часть стражников, обернувшись на шум, кинулась к дверям, а оставшиеся побежали по проходу между камерами, проверяя, все ли в порядке. Один из них остановился перед нами, и рыкнул скорее для порядка:

— Эй, вы, двое, хватит лаять друг друга! Помолчите хоть немного! Потом доругаетесь!.. — и с видом человека, только что успокоившего растущий бунт, потрусил дальше по коридору.

Так, судя по неутихающей суете у входа, в наш застенок пожаловал некто из весьма высокопоставленных особ. Странно. Здесь им делать ну никак нечего! К тому же, как я поняла, в высших кругах тайную стражу не любили, и лишний раз старались с ней не сталкиваться. Хотя и признавали ее крайнюю необходимость, но по возможности пытались держаться как можно дальше как от сотрудников этой самой службы, так и от тех мест, где она располагалась.

На улице, судя по времени, уже должны быть сумерки. Заходящее солнце бросало последние теплые лучи на летнюю землю. Там сейчас должно быть хорошо и светло, несмотря на позднее время… Стоят чарующие белые ночи… Эх, туда бы сейчас, на волю, под бездонное небо!.. Но я здесь, в застенке… И хотя скудного света, падающего в наш подвал через грязноватые окошки, не хватало для хорошей видимости, но, тем не менее, пока еще можно было без труда различить людей, идущих по проходу между решетками. Правда, я со своим "острым" зрением не могла рассмотреть, кто именно осчастливил нас своим появлением. Да и не знаю я, считай, здесь, в столице, никого. Но, судя по тому, как забегали стражники, к нам заявился вовсе не простой смертный. Очень надеюсь, что он пришел не по мою душу! Кисс, который видел куда лучше меня, первым разглядел пришедших, и, бросив взгляд на меня, пробурчал себе под нос нечто похожее на " Однако…".

Похоже, с надеждами я поторопилась… Но того человека, что, чуть пошатываясь, шел по коридору, я уже где-то видела, причем совсем недавно. Богатая одежда, дорогое оружие, стоящие огромные деньги украшения, чуть брезгливое выражение на молодом обрюзгшем лице… Судя по мешкам под глазами, немного неуверенной походке и тяжелому взгляду мутноватых глаз, воду он пьет только по утрам, причем в немалом количестве. В остальное время предпочитает гораздо более крепкое питье, и вливает его в себя от души. А ведь мужик не старый, похоже, что по возрасту мы с ним одногодки, или вроде того… О, вспомнила! Этот человек стоял за троном Правителя в тот день, когда мы всей компанией внезапно нагрянули на праздник во дворце… Он еще советовал Правителю отправить нас к инквизитору на допрос… Да, точно! Его Правитель называл братом… А и верно, что-то у них в лице есть общее! Только вот подошедший мужчина внешне будет куда смуглей белокожего Правителя, и, в отличие от него, мне совсем не понравился: дорогого зятька чем-то напоминал, хотя, конечно, до красоты разлюбезного супруга Даи ему было немыслимо далеко. Но по ухваткам — один в один, такой же наглый хам! Есть вещи, которые понятны без слов. Сопровождавший его невысокий, жилистый человек выглядел куда трезвее своего спутника, но в целом они дополняли друг друга: оба примерно одного возраста, оба с надменным выражением на отекших лицах, и в то же время злые до предела. На всякий случай я отступила от решетки подальше — мало ли что им в голову взбредет, по пьяной лавочке…

208